Пока серия Гран-при по фигурному катанию среди взрослых еще только собирается начаться, юниорский цикл уже близится к завершению. В состязаниях парней пока только один фигурист показал стопроцентный результат, выиграв два этапа из двух — и это россиянин Дмитрий Алиев, который имеет все шансы стать открытием сезона.

Вообще на полноценное «открытие» Алиев, конечно, не тянет. Он уже участвовал в прошлогодней серии Гран-при, где завоевал две бронзы. А еще в минувшем сезоне в 15-летнем возрасте бросил перчатку мастерам на взрослом чемпионате России. Перчатка, правда, далеко не улетела, да и цели запустить ее в Ковтуна и компанию не было, но 10-е место для дебюта — это очень неплохо.

Помимо сухой статистики выступлений, известно, что Алиев еще четыре года назад катался в родной Ухте на открытом льду — ибо закрытых катков там нет. Что серьезно занимался не только фигурным катанием, но и лыжами. Что он владеет тремя разными четверными прыжками — тулупом, сальховом и риттбергером. Что пробует делать четверной лутц. Наконец, что он однажды на Новый год написал на бумажке желание выучить все прыжки, но не успел ее сжечь и бросить в бокал, поэтому испугался, что из него не выйдет хорошего фигуриста.

В Академию фигурного катания Санкт-Петербурга, где тренируется Алиев, я пришел, ожидая увидеть в его исполнении россыпь тех самых четверных прыжков. Но не тут-то было: Дима вместе с тренером Евгением Рукавицыным, хореографом Ольгой Глинкой и ассистентом тренера Валентином Молотовым корпел над какими-то кренделями ногами и пассами руками. «Программу из юниорской во взрослую переделываем», — сказали мне творческие специалисты в ответ на мой недоуменный взгляд. Когда сей процесс завершился, мы с Дмитрием уселись в зале для ОФП.

В пятой позиции ноги сворачивались обратно

— Дима, смотрел сейчас за вашими хореографическими поисками и подумал: вам, наверное, сейчас любимые четверные попрыгать хотелось бы, а приходится всякой ерундой страдать…

— Прыгать мне, конечно, нравится. Но и над хореографией мне в последнее время работать все интереснее и интереснее. Я понял, что без нее в фигурном катании никуда. А сейчас мы просто переделывали программу для взрослых стартов, переставляли элементы, что-то добавляли, что-то меняли.

— Правда, что вы до переезда в Питер вообще хореографией не занимались?

— Можно и так сказать, да. Условий у нас в Ухте не было. И преподавателей тоже.

— Помните самый первый хореографический урок?

— Конечно. Я пришел к Ольге Германовне, она меня попыталась поставить в пятую позицию, и это стало трагедией. Она мне выворачивала ноги, а они у меня сворачивались обратно. Так что заниматься начали с нуля, постепенно что-то начало получаться. Меня поначалу модерн зацепил, а сейчас больше классика нравится.

Когда сделал первый четверной, о многом успел подумать

— Помните, как первый четверной прыжок получился?

— Конечно. Шла тренировка, я был какой-то уставший, ничего от себя не ожидал. Начал пробовать четверные — пол-оборота недокрутил, в четверть оборота упал. Но почувствовал, что если чуть добавить, то может получиться. Побил себя по щекам, настроился и прямо как робот пошел. И когда взлетел, почуял — хорошо, быстро, высоко! Кручусь и думаю — неужели получится! Прямо столько мыслей за какое-то мгновение и пронеслось. Выехал легко — как будто из тройного. И все зааплодировали.

— Сейчас, когда четверные для вас уже более-менее обыденные прыжки, понимаете в полете, получится или нет?

— Конечно. И даже могу в полете попытаться спасти прыжок, если чувствую, что он идет не так. Костя Меньшов много прыжков так спасает.

— Перед прыжком надо думать, как его исполнять — или все на автомате должно быть?

— Лишних мыслей быть не должно. Как-то помню заезжал на прыжок — даже не четверной, а тройной — и резко вспомнил, что нам завтра улетать на соревнования, и я не помню, где мой паспорт. И я сделал «бабочку». Побежал к тренеру — оказалось, что паспорт у него.

— А на соревнованиях что-нибудь такое сбивало? Девочка, например, красивая на трибуне.

— Нет, такого не было. Но как-то на турнире во время исполнения программы вспомнил неудачную тренировку. Еду, делаю те же шаги, те же элементы — и вышло так, что сделал те же ошибки. Ругал себя тогда очень за это — тренировка-то была аж месяц назад, зачем я ее вспомнил! Вроде сейчас научился себя контролировать.

— Вы как-то рассказывали, что о спорте, о своих тренировках думаете почти все время?

— Когда спать ложусь, анализирую, как и что прошло. Вспоминаю ощущения от прыжков. Вообще мысли, с которыми засыпаешь, значат очень много. На соревнованиях я стараюсь перед сном «прогонять» программу в голове.

Лед таял — и кататься больше было негде

— Дима, почему решили стать не лыжником, а фигуристом?

— Вообще я с трех лет на лыжах стою. Отец лыжник, мама лыжница, брат лыжник. И я думал, что по их стопам пойду. Но в шесть лет на коньки встал — и следующие пять лет совмещал фигурное катание и лыжи.

— Зачем встали на коньки, если и на лыжах было хорошо?

— Тренер меня заметил. Вячеслав Евгеньевич Максимов. И позвал на тренировку. Причем на озере. Приехали с мамой в назначенное время — никого нет. Подумали — развели нас что ли? Но смотрим — машина едет. Окей, наладили освещение, расчистили снег. И там состоялись мои первые шаги в фигурном катании. Так на озере первое время, кстати, и катался.

— Пока лед, что ли, трещать не начал?

— По сути да. Но с этим тренером я и остался. Увидел он во мне перспективу. Интересные у нас тренировки были. Мы и в хоккей на фигурных коньках играли, и скалолазаньем я занимался. Все время какие-то упражнения на ловкость придумывали. Ну а в 11 лет надо было принимать какое-то решение — куда дальше, в лыжи или в фигурное катание идти. Отец, хоть и лыжник, хотел меня фигуристом видеть. Поехали в Питер на просмотр к Алексею Николаевичу Мишину. Но у него не сложилось. Подумал, что уже ничего не получится — но через некоторое время удалось попасть к Евгению Владимировичу Рукавицыну. К тому моменту я уже тройные прыжочки подучил. И он меня взял.

— Неужели тройным прыжкам на озере научились?

— Папа в ангаре еще лед заливал. Но это тоже только когда на улице мороз стоял. Большая тряпка, два шланга — и лед готов. А закрытых катков у нас не было. То есть катался я только зимой и в начале весны. А так лед таял — и больше кататься было негде.

— Морозы-то зимой в Ухте неслабые?

— В куртках катались, в штанах теплых толстых, в варежках, шапках.

— И во всем этом прыгали?

— А по-другому никак.

— Кроме как у тренера, самостоятельно тоже чему-то учились?

— Очень много записей разных смотрел. Программы Юли Липницкой пересматривал на видео, например. Одну особенно помню — где она в зеленом платье каталась. Эту программу вообще на компьютер скачал, в замедленном темпе просматривал, особенно как раз прыжки. Много с ребятами на соревнованиях общался, что-то спрашивал.

— Сама Юля знает, что вы у нее прыжкам пытались учиться?

— Вот сейчас интервью прочитает, может, узнает.

— Вы с ней общаетесь?

— Да, переписываемся в соцсетях иногда.

На лыжах едешь, пыхтишь — а в фигурном катании живешь

— Чего хотите добиться в фигурном катании?

— Вот сейчас — хочу себя проявить в Финале Гран-при, куда я отобрался, выиграв два этапа. На юношеские Олимпийские игры хочу поехать, на юниорский чемпионат мира. Везде цель — только пьедестал.

— Никогда не приходила мысль, что выбирая между лыжами и фигурным катанием, вы оказались в субъективном виде спорта? В гонках ты первый на финише — и ты чемпион, все просто. А здесь судейство, вторая оценка, не все от вас зависит…

— В лыжных гонках едешь, пыхтишь… Ну выиграл, наградили тебя, ушел домой. А кататься мне нравится. Когда хорошо получается — особенно. Пропускаешь через себя музыку, движения — мурашки по коже. Здесь есть интрига. Здесь есть жизнь. Фигурное катание тем и увлекает, что не знаешь, чего от него ждать.

— На прошлый Новый год успели что-то загадать?

— Успел, два желания. Одно связано со спортом, другое с личной жизнью.

— Не сбылись еще?

— Нужно подождать немножко, — хитро улыбнувшись, отвечает спортсмен…

Евгений Рукавицын: Алиев зацепил взглядом и координацией

Приехав на просмотр в Санкт-Петербург, Дима не попал к Алексею Николаевичу Мишину. Но фигуриста взял к себе Евгений Рукавицын.

— Евгений Владимирович, чем вас зацепил Алиев? — спрашиваю тренера.

— Взгляд, достаточно глубокий. И координация, которая была видна невооруженным глазом.

— Взгляд какой?

— Сложный. Я в нем увидел многогранность мыслей. Почувствовал, что это человек, думающий о многом. В разных направлениях. Анализирующий.

— А в плане координации чем поразил?

— Когда Максимов Алиева первый раз привез, я с ним сыграл в настольный теннис. Его было еле-еле видно из под стола, но он очень ловко обращался с ракеткой. Я бы сказал, уникально для своего возраста. Дима был тогда еще совсем маленький, ни о каких переходах речи еще не шло. Потом, когда уже я его просматривал на льду, было видно, что он очень «корявый» в плане хореографии. Но просматривалась ловкость в исполнении некоторых элементов. И эта ловкость меня сильно подкупила.

— Не пугало, что хореографии Алиеву предстояло фактически учиться с нуля?

— Чего было пугаться? Мое правило — лучше попробовать и понять, что ошибся, чем не попробовать и, возможно, упустить шанс.

— Видно было, что Дима запрыгает четверные в 14 лет?

— Да, это было понятно. В него были заложены правильные азы, относительно которых можно было дальше работать.

— Дима прыгал на тренировках и сальхов, и риттбергер в четыре оборота, пробует лутц. Насколько реально увидеть эти четверные в программах?

— Не в этом году. Но в дальнейшем, безусловно, увидите. Китаец Цзинь Боян уже сейчас исполняет в короткой программе два четверных прыжка, включая четверной лутц в каскаде с тройным тулупом. Естественно, если мы хотим быть конкурентоспособными на самом высоком уровне и выигрывать, нам надо удивлять самим.

— Ближайшая Олимпиада — это Олимпиада Алиева?

— Я хочу думать, что да. Потенциал, безусловно, есть. Но он еще молод. И я не хотел бы на него навешивать больше того, что он может. Буду стараться делать так, чтобы он все время выдерживал то, что мы добавляем. Если будет кататься стабильно — никаких преград в спорте, думаю, у него нет.