Российская фигуристка Анна Погорилая — фаворит соревнований в женском одиночном катании на стартующем в пятницу московском этапе Гран-при. Победа на канадском этапе серии обязывает к такому статусу — да и прошлогодний прорыв на том же Гран-при и на чемпионате мира чего стоит. Тем не менее, в разговоре с корреспондентом агентства «Р-Спорт» Марией Воробьевой Погорилая призналась, что пока не чувствует давления и повышенного внимания к себе.

— Аня, в прошлом сезоне вы также выиграли этап Гран-при, причем опередили будущую олимпийскую чемпионку Аделину Сотникову и медалистку Олимпиады Каролину Костнер. Но та победа большого признания вам не принесла, а после неудачи с отбором в Сочи в нынешнем сезоне вас и вовсе некоторые принимают за новичка.

— Да внимания сейчас не так много — после победы в Канаде я пока заметила только то, что меня пригласили на пресс-конференцию перед стартом московского этапа (смеется). Но пусть все идет, как идет.

— То есть пока наслаждаетесь моментом, когда от подготовки никто и ничто не отвлекает? Ведь олимпийцам пришлось в этом сезоне несладко…

— Ой, у меня, в отличие от ребят, действительно все шло спокойно. Не было никакого напряжения, никаких лишних мыслей. Я ведь в прошлом году хоть и старалась делать все по максимуму, но все-таки не затратила столько сил, сколько наши олимпийцы. У меня было хорошее завершение сезона, я была очень уверена в себе и рада четвертому месту на чемпионате мира в Японии. С этой отправной точки я и начала подготовку к новому сезону.

— Когда видите все, что происходит после Олимпиады вокруг той же Юлии Липницкой, как это воспринимаете?

— Меня это не пугает. К тому же многие спортсмены из других стран взяли перерыв после Олимпиады, и в этом есть логика, поскольку в следующий сезон ты войдешь с новыми силами. Также я ничего страшного не вижу в том, чтобы пройти и постолимпийский сезон, не уходя в тень на какое-то время. Я даже считаю, что неважно, как ты его пройдешь, главное продолжить развивать свои наработки, чтобы суметь продержаться до следующей Олимпиады.

— То есть морально вы готовы к тому неограниченному вниманию, которое может однажды обрушиться и на вас?

— Да. Но вообще, признаюсь, я совершенно не понимаю, как ребята справились с Олимпийскими играми. Могу только гордиться своей страной и нашими спортсменами!

— Перед победным для вас канадским этапом вы выступили с произвольной программой в Японии, где получили далеко не самые высокие баллы. И сказали тогда, что уже просто не понимаете, в чем же вы еще уступаете соперницам. Как удалось справиться с мандражом?

— Я взяла себя в руки еще до вылета в Канаду, потому что решила — времени мало, нужно забыть обо всем и готовиться, готовиться, готовиться… Но в реальности все наладилось уже когда мы прилетели в Канаду, где продолжили тренировки, в ходе которых я, можно сказать, почувствовала запах старта. И вот тогда я полностью сосредоточилась на соревнованиях и вышла на лед с совершенно холодной головой.

— После Канады вам хватило времени на подготовку к российскому этапу?

— Я на самом деле была только рада, что не буду долго отсиживаться, и еще не выйдя из формы, смогу выступить на своем втором этапе. Мне так гораздо легче!

Перед чемпионатом мира даже в школу не ходила

— Как считаете, ваше катание изменилось по сравнению с прошлым сезоном?

— Мы очень много уделяли времени скольжению, поэтому приятно слышать, когда мне говорят, что в этом компоненте я сделала шаг вперед. Я и сама, просматривая свои прокаты, замечаю, что стала кататься получше. И программы в этом сезоне, конечно, совсем другие… Сейчас я предстаю в образе Жар-птицы, а в прошлом году выплывала из воды (улыбается). Образы совсем разные, а это уже означает изменения в катании, в представлении программы. Так что для меня этот сезон совершенно новый во всех отношениях, сезон каких-то открытий.

— Из своих минусов вы всегда выделяете слабость вращений. Почему не удается чисто исполнять их на старте?

— Мы очень мало уделяем внимания этому элементу по сравнению со скольжением и прыжками. Только сейчас начали активно работать над вращениями — за тренировку делаю по 15 комбинированных! Причем у меня раньше вращения были гораздо лучше, о чем мне постоянно напоминает мама — ругается, говорит, что сейчас гораздо хуже делаю этот элемент. Потом еще в прессе писали, что у Ани слабые вращения, Ане надо над ними поработать — так вот Аня начала над ними работать (смеется)! Надеюсь, все сложится.

— Осмелюсь предположить, что в прошлом году самым тяжелым стартом для вас стал чемпионат России. Что в этом году вы сделаете иначе, чтобы не повторить ошибку прошедшего сезона?

— Для себя я сделала вывод, что к этому старту нужно подходить гораздо спокойнее. Просто проблема в том, что когда рядом все русские спортсменки, ты начинаешь себя накручивать, оценивать, кто и что успел наработать к моменту соревнований. Подмечаешь какие-то совершенно ненужные для тебя самой детали! Так что самое главное – хорошо подготовиться к национальному чемпионату, чтобы быть уверенной в своих силах.

— Подготовиться так, как к вашему дебютному чемпионату мира?

— Вот тогда я работала вообще как зверь-машина! Это мой лучший старт в карьере, и подготовка к нему была самая качественная. И я знаю, что если всегда буду готовиться, как тогда, все будет просто невероятно здорово. Только проблема в том, что себя еще нужно заставить работать так, как в тот период.

— В чем секрет той подготовки?

— Знаете, я ведь тогда даже в школу не ходила. То есть я полностью погрузилась в процесс, и мне в какой-то степени стало полегче, потому что не было дополнительной нагрузки в виде уроков, домашнего задания… Хотя с другой стороны, таких жестких тренировок у меня не было никогда. Но я беспрекословно слушала своего тренера Анну Владимировну Цареву. В этом, пожалуй, и есть главный секрет.

— А раньше вы могли ослушаться тренера?

— Если я устала, если мне что-то не нравится, я могла недоделать задание, не суметь себя пересилить. Тем более если ты будешь тупо заставлять себя, а внутренне протестовать и не хотеть этого, еще хуже получится.

— На пресс-конференцию, посвященную домашнему этап Гран-при, ваш тренер пришла с совершенно сорванным голосом. Ваших рук дело?

— Я? Нет! У Анны Владимировны же еще одна группа! Когда мы уезжаем на какие-то соревнования, особенно если так надолго, как в Канаду, там такое начинается… В том смысле, что они без Анны Владимировны никуда (смеется).

— Какой она тренер?

— Понимающий. Она всегда говорит по делу. Да, порой бывает строга, но на то есть веская причина.

— Елизавета Туктамышева сказала, что ей важно присутствие тренера у бортика на соревнованиях. Вы можете представить ситуацию, когда вам пришлось бы кататься без Царевой?

— Думаю, я могла бы один раз откататься без нее, но мне было бы так плохо! Я ведь не чувствовала бы ее поддержку. И на следующем старте уже точно не смогла выстоять на своей воле.

— Вам важно внимание тренера в те моменты, когда, например, вам удачно удается какой-то элемент? Важно, чтобы она вас похвалила, как-то отметила? И расстроитесь ли, если этого не произойдет?

— Так Анна Владимировна меня все время видит — я выезжаю на лед и знаю, что от ее взгляда мне никуда не деться (смеется). Ну, а уж если по какой-то причине тренер не смотрит, за мной наблюдает мама. Она не всегда присутствует на тренировках, но на ранних утренних бывает. Потом на работу уходит.

— Мама хорошо знает фигурное катание с технической стороны?

— Достаточно хорошо разбирается. Она ведь со мной с самых первых шагов на льду. Так что все прыжки знает так же хорошо, как и я.

— Подсказки и коррективы вносит?

— Бывает, но она знает, что мне это не нравится (смеется). Особенно в отношении прыжков — ведь лучше самого спортсмена никто не чувствует, как ему удобнее исполнять этот элемент.

— Аня, какие дальнейшие точки роста вы себе намечаете? Та же Туктамышева в последнее время не раз говорила о тройном акселе…

— Я хочу развиваться разнопланово — скольжение, вращения, прыжки. Мы с Анной Владимировной думали над тройным акселем. Пришли к выводу, что в конце сезона его нельзя было разучивать на усталости, а в начале сезона на это нет времени, потому что я только вхожу в форму. Остается середина сезона, но пока тоже непонятно, когда мы начнем реализовывать эту задумку. Пока это только наша мечта и мы надеемся, что она осуществится.

— Почему двойной аксель для вас является камнем преткновения?

— Меня когда-то переучили, и теперь мы с этим прыжком «в контрах». А обратно переучиться нельзя — ты заучиваешь новую технику, и тело уже не может воспроизвести то, что оно делало прежде. В общем, происходит какое-то столкновение двух разных техник.

— Так в этой связи вам не сложнее будет разучить тройной аксель?

— Ну, у меня сейчас вроде бы все получше с дуплем (смеется). Так что справлюсь!

rsport.ru