Полина Цурская: была ребенком и ни о чем не думала, а теперь накручиваю себя

Чемпионка юношеской Олимпиады Полина Цурская считалась одной из претенденток на попадание в сборную России для участия в чемпионате Европы и кандидатом на поездку в Пхенчхан. Но фигуристка заняла только пятое место на чемпионате России в Санкт-Петербурге и осталась вне заветной тройки. В интервью корреспонденту агентства «Р-Спорт» Андрею Симоненко Цурская рассказала о своих ощущениях после окончания соревнований.

Произвольной программой я, конечно, недовольна, — начала фигуристка. — Была ошибка на лутце, я сделала «бабочку». Также у меня был запланирован каскад «двойной аксель-тройной тулуп-двойной тулуп», а я сделала вместо тройного прыжка двойной. Правда, смогла добавить тройной тулуп к последнему «дуплю», немножко реабилитировалась. Но ошибка абсолютно неоправданная. Когда ты делаешь прыжок и падаешь — это техническая ошибка. Когда ты делаешь вместо прыжка «бабочку» — это просто твои сомнения.

— Получается, были эти сомнения?

— Да. Как-то тяжело дался этот прокат в первую очередь функционально. На разбеге на тот самый лутц я набрала недостаточную скорость, поняла это и начала сомневаться. Появилась какая-то неуверенность — отсюда и ошибка.

— Есть такое расхожее выражение, оно относится не только к фигурному катанию: все проблемы от нервов. Здесь та же история?

— Думаю, так и есть. На тренировках я каталась хорошо. Утром в день произвольной программы я провела, можно сказать, шикарную тренировку, не было ошибок. Под музыку я откаталась так, как катаюсь, наверное, очень редко — свободно, с хорошими прыжками. А на старт вышла зажатой. От этого и ошибки.

— Что надавило?

— Наверное, желание показать себя. На Гран-при в Японии я откаталась чисто, получила хорошие баллы. Вот после этого у меня и сидит мысль: я могу выступать еще лучше.

— Неужели про Олимпиаду, куда был шанс попасть, вообще не думали?

— Конечно, в глубине души хотела туда попасть. Но для нас это был отбор на чемпионат Европы, олимпийский состав будет решаться там. Поэтому думаю, что все-таки не давило.

— Полина, для вас это первый взрослый сезон. Что появилось сложного, чего не было раньше?

— Раньше была ребенком, выходила и каталась ни о чем не думая. У меня были только чистые прокаты, я была очень стабильная. Потом начались травмы, взросление… Стала сомневаться в себе, о чем-то думать, накручивать себя.

— В каком плане накручивать?

— Требовать от себя больше, постоянно демонстрировать прогресс. В чем-то ведь он есть — мое катание стало взрослее, шире, прыжки объемнее. Но на стартах мне надо добавлять стабильности, на данный момент именно этого больше всего не хватает.

— Как справиться с этими лишними мыслями?

— Мне кажется, все упирается в тренировки. Больше прокатов надо делать. Хотя мы и так их делаем каждый день, куда уж больше… Больше стартов, возможно, надо. До Гран-при я выступила на двух этапах Кубка России, но, может быть, надо еще больше. Может быть, спокойнее просто надо относиться ко всему.

— Насколько серьезной была та череда травм, которая остановила ваш подъем после юношеской Олимпиады в 2016 году?

— Они шли одна за другой. Только залечивала одну, начинала полноценно тренироваться, тут же следовала другая. Было очень тяжело в первую очередь морально. Потому что восстанавливаешься и думаешь: вот опять что-нибудь произойдет. Но в этот момент мне помогли родители и тренеры, они верили в меня, это мне помогало. Сейчас все хорошо, у нас на катке очень хороший доктор, который владеет мануальной терапией. Я очень часто к нему хожу, чтобы контролировать спину — это была моя последняя травма. Так что все в порядке.

— У спортсменов после травм иногда остается чувство боязни.

— Первое время после травмы голеностопа и у меня была такая боязнь — что в зале прыгну и подверну ногу. Но прошло почти два года, и голеностоп с коленом меня не беспокоят. На тренировке, бывает, упаду с какого-то прыжка и немного дерну спину. Но через день-два все приходит в норму.

— Победу на юношеской Олимпиаде часто вспоминаете?

— Это был мой последний старт перед травмой, и первое, что я вспоминаю — как мне было легко. У нас тогда с Машей Сотсковой не очень хорошо получилась короткая программа — мы были на восьмом и двенадцатом местах. Тренеры, помню, отругали меня, привели в чувство, и на произвольной я ни о чем не думала, просто выступила как всегда, и получился очень хороший прокат. А сейчас уже после неудачной короткой программы на произвольную настроиться труднее. Сомнения появляются. Думаешь: вот, ошиблась, значит, что-то не так… В общем, в голове что-то меняется.

— Тогда поругали, и все получилось. Может быть, сейчас хвалить больше надо?

— В разных ситуациях по-разному. Например, здесь, на чемпионате России, перед короткой программой тренировка у меня не то чтобы плохая была, но я зажалась, и прыжки были неуверенными. И Этери Георгиевна не ласково, но и не грубо крича, а просто строго пыталась до меня донести такие слова: «Приходи в себя, ты все можешь». И в короткой программе мне это помогло. А перед произвольной программой вот была хорошая тренировка, и тренеры просто спросили меня: как настрой? А меня, видимо, то, что все получилось на тренировке, несколько успокоило. На старте же ноги начало «потрясывать», и волнение подступило.

— Важно напутствие тренера перед самим стартом?

— Я заметила, что меня нужно как-то отвлечь. Мне обычно тренеры говорят что-то смешное, заулыбаемся все, и мне становится спокойнее. И, наверное, очень важно то, что тренер держит за руки. Передает уверенность.

— Что было самое смешное из последнего сказанного?

— Пусть это останется между нами (смеется).

— А во время катания потом смешные мысли не одолевают?

— Мне не до них. Надо контролировать себя от элемента к элементу. К тому же у меня в программе есть такой момент: к каскаду во второй половине программы нельзя прийти чуть раньше, надо точно попасть в музыку, потому что иначе потеряются 10 процентов бонуса в баллах. Поэтому я держу концентрацию.

— Полина, если подводить итог чемпионата России, вам нужно было попадать в призеры, чтобы отобраться на чемпионат Европы и на Олимпиаду. Этого не произошло. Разочарование сильное?

— Только что встретила руководителей федерации, и они мне сказали: не расстраивайся, будешь работать дальше и покажешь себя. Да, обидно, был шанс, но ничего, бывает всякое.

— Олимпиаду смотреть будете?

— Конечно!

Поиск