«Родители приезжали поболеть»

– Вы выступите на чемпионате Европы. Ждали этого?
Гурейро: Мы очень рады. Надеялись, что так и будет. Это прекрасный заряд позитива перед Новым годом.
Загорски: Очень хороший подарок.
Гурейро: Это еще и тонус. Тренеры хотели отпустить нас на определенное количество дней в зависимости от результата. Теперь у нас легкий отдых, потом работа, но мы очень рады.

– Джонатан, ваша мама Светлана Ляпина выступала в Петербурге еще в 1985 году на чемпионате СССР. Обсуждали это с ней?
Гурейро: О городе не говорили, но вообще маме с папой нравится Петербург. Если не ошибаюсь – у них даже свадебное путешествие проходило тут. Они недавно выкладывали фотографию в социальные сети с подписью, что больше 20 лет назад были в этом городе.

– Она поздравляла с медалью?

Гурейро: Родители приезжали поболеть за нас. Правда, они на следующий день после произвольного танца уехали на поезде. Естественно, папа с мамой нас поздравляли, поддерживали.
Загорски: Для меня они как вторые родители (Тиффани ранее рассказывала, что первые месяцы в России жила с семьей партнера – Прим.ред.).
Гурейро: Между тренировками и стартами мы разговариваем с ними.

– Тиффани, периодически партнер переводит вам вопросы. Русский язык еще сложно усваивается?

Загорски: Я говорю нормально, могу почти все понимать. Это очень сложный язык, поэтому у меня много ошибок.
Гурейро: Что очень важно – Тиффани сразу поняла культуру и уважение к русской речи, она ее не коверкает. Год пройдет, и Тиффани будет говорить еще лучше.

«Конек Бобровой и Соловьева – целеустремленность»

– Третье место на чемпионате России – самое главное достижение для вас?
Гурейро: По результату да, но не по катанию. Наша главная цель – собрать произвольную программу. Короткую мы порой катаем на соревнованиях лучше, чем на тренировках, а произволка пока не удается до конца. Сейчас нашей задачей будет выдать одинаково хорошо две программы на чемпионате Европы.

– Вы вспоминали: на прошлых чемпионатах России то болели, то были другие проблемы. Сейчас было хорошее предчувствие?

Загорски: Да!
Гурейро: После первого дня тренировок мы подумали: «Господи, ничего не болит, никто не кашляет, ничего нет, давай просто кататься».
Загорски: На прошлом чемпионате я так заболела, что мы до конца не докатали программу.
Гурейро: До турнира я заболел и начал выздоравливать только после короткой программы. А Тиффани бомбануло прям в день произвольного танца, у нее была температура.

– Екатерина Боброва и Дмитрий Соловьев выиграли седьмой чемпионат подряд. Укладывается, как у них это получается?
Гурейро: Это загадка.
Загорски: Они очень удачно выступают. Каждый раз чисто катаются, а стабильность – это главное.

– Есть такое выражение: «Это космос». Оно относится к ним?
Гурейро: Космос – это программы канадцев, которые в свое время оторвались от остальных. Сильная сторона Кати с Димой – это умение год за годом идти к своей цели и добиваться того, чего хочешь. Целеустремленность – их главный конек, как мне кажется.
Загорски: Мне нравится в них стабильность и то, что каждый год они при прокате показывают эмоции, и их тема программы для меня понятна. Есть пары, которые катают танец, но по нему непонятно, какая там история.

– Ваш бывший тренер Александр Жулин плакал после их проката. Помните его таким?

Загорски: Думаю, это был единственный момент, когда он таким предстал. Он понимает, что пока это последний год, когда Катя и Дима выступают, и очень эмоционально реагирует на их прокаты.

– Он вас поздравлял с медалью?

Гурейро: Нет, но мы всегда с уважением относимся к нему. Здороваемся, общаемся.

– Почему после окончания прошлого сезона вы ушли от Жулина к другим тренерам?

Гурейро: Если в двух словах – было очень много факторов. Мы чувствовали, что нужно что-то поменять. Пробовали внутри найти какой-то консенсус, но когда это стало невозможным, честно сказали о своем решении. Однако мне кажется, никто не жалеет об этом. Думаю, Жулин очень рад, что у него в группе Никита Кацалапов и я вернулся к тренерам, у которых начинал карьеру в России (Елена Кустарова и Светлана Алексеева – Прим.ред.). Все встало на свои места.

– Тиффани, как вы освоились у новых для себя тренеров?

Загорски: Они прекрасные. Когда мы думали о смене тренера, я в России знала только Жулина. Но уже в первую неделю работы понимала, что у них мне будет очень хорошо. Они для нас с Джоном как мамы. Мне нравится их работа, и для меня хорошо работать у женщины: проще найти контакт.

«Австралийцы просто катаются за ручку»

– Когда говорите незнакомцам, что вы фигуристы из России, кто-то удивляется, не верит?

Гурейро: Это правда, и если честно – смешно. Я на это не реагирую жестко. А когда люди говорят так с подковыркой, тогда думаешь: «Блин, ну зачем?» А так всегда отношусь к этому с улыбкой. Не все же знают о нас. Мы с удовольствием расскажем свои истории. Они у нас классные.
Загорски: Каждый раз, когда я разговариваю, то понимаю, что у меня акцент. И меня спрашивают: «Откуда ты?» Тут начинаю рассказывать.
Гурейро: Не раз повторял, что очень круто, когда люди уезжают в другие страны. Я общался с людьми, и им приятны те, кто приезжают в Россию и готовы принять ее в себе. Это круто.

– Джонатан, вы начали заниматься фигурным катанием в Австралии. Это для страны большая экзотика?

Гурейро: Наверное, да. У нас в школьную программу входил футбол, крикет, плавание, фигурное катание и серфинг. Мои друзья рассказывали, что будут заниматься серфингом, а мама мне говорила: «Сейчас зима, ты заболеешь, лучше на катке потренируешься». Я думал, что это вообще не очень справедливо. Хотя зимой в Австралии «+15-20» и все купаются. Фигурное катание, конечно, там не распространено. Когда объясняешь людям, они даже не понимают, что это такое. Для меня это было легкой экзотикой.

– Катков много в Австралии?

Гурейро: В Сиднее штук семь.
Загорски: Так много?! Не знала.
Гурейро: Но там не занимаются профессионально. Многие люди просто катаются и держатся за ручку.

– Мамина линия у вас русская. А что скажете о родственниках по папиной линии? Он вообще родился в Португалии.
Гурейро: Когда мы были в Австралии, то сначала жили у бабушки и дедушки, они португальцы. Я вообще на трех языках говорил. Папа многое рассказывал, но сам уехал из Португалии, когда был молодым. Он больше австралиец. Его тоже многое связывает с фигурным катанием. Мы такая, фигурнокатательная семья. Правда, братья от этого отошли.

«Реально наша Олимпиада – после Пхенчхана»

– В Австралии следят за вами?

Гурейро: Маленькое сообщество фигурного катания пишет, поддерживает, мы видимся на соревнованиях. Был период, когда я нигде не выступал на крупных турнирах, и мы с Тиффани на одних соревнованиях встретили эту компанию, мне говорили: «Джон, ты так поменялся!» Это приятно. Я тоже за ними слежу. Как ни странно, сейчас австралийское фигурное катание поднялось. Даже будут участники на Олимпиаде (Австралия получила по квоте в мужском, женском и парном катании – Прим.ред). Меня не раз звали выступать за страну, но я отказывался.

– Тиффани, а во Франции у вас осталось много болельщиков?

Загорски: Да. Кстати, очень много. Я даже не ожидала этого, когда приехала в Россию. Мой старый тренер меня поддерживает. Это очень круто. До переезда в Россию у меня было такое состояние, когда думала, что все, закончу карьеру. Два года без партнера – это очень много. Я каталась одна. Очень рада, что меня все еще поддерживают. Это прекрасно.

– Бывали мысли, что выступай вы вместе за Австралию или Францию, могло быть больше шансов попасть на ту же Олимпиаду?

Гурейро: Нас посещали такие мысли. Самое смешное, что нам люди не давали забыть про это, постоянно напоминают. Мы сделали такой выбор.
Загорски: И очень довольны.
Гурейро: Тиффани столько пропустила и могла где-то во Франции кататься. Я помогаю маме ставить программы. Могли быть разные варианты. Но мы попробовали, и Жулин был в восторге. И мы думали: если все так – давайте работать дальше по максимуму. Где еще заняться фигурным катанием, как не в России?
Загорски: Мы решили, что если здесь все получается – значит, все хорошо.

– О поездке в Пхенчхан мечтаете?

Гурейро: Как таковой мечты, когда считаешь каждый день до Игр, нет. Реалистично мы понимаем, что наша Олимпиада – следующая после Пхенчхана. Туда хочется не просто поехать, а за что-то бороться. В это четырехлетие были и другие задачи: получить релиз от французской федерации и российский паспорт для Тиффани, начать выступать на международной арене. Мы за два года до Игр вообще не имели такой возможности. Реально понимали, что попасть в Южную Корею будет сложно. Но в этом году все складывается хорошо у нас. Даже немножко быстрее.
Загорски: Каждый год у нас получается лучше и лучше. Если в следующее четырехлетие будет то же самое – значит, можем думать о хороших шансах на Олимпиаде.
Гурейро: Вот нас спрашивали на чемпионате России, на какое место наша пара рассчитывает. Мы говорили, что надеемся на наше хорошее катание. Мы с тренерами говорим, что нужно делать, чтобы кататься хорошо и за что люди получают хорошие оценки, и делаем вывод: при нашем хорошем катании можем получать высокие места. Мы были бы рады сейчас попасть на Олимпийские игры, но пока что радуемся чемпионату Европы.

www.sovsport.ru