Евгений Плющенко стал гостем шоу, посвященного юбилею своего тренера Алексея Николаевича Мишина. Перед выходом на лед двукратный олимпийский чемпион рассказал журналистам о том, что происходит в его карьере, а также прокомментировал последние допинговые скандалы.

«Теория заговора? Я спортсмен, живу спокойно»

— Евгений, как идет подготовка к новому сезону?
— Потихоньку. Сказать что-то больше сказать не могу, потому что у меня есть страшный секрет, о котором вы узнаете через неделю.

— Не милдронат?
— Слава Богу.

— Можете высказать свою реакцию по поводу того, что происходит со звездами спорта?
— Вообще мильдронат — это аскорбинка. Но если эту аскорбинку запретили, употреблять ее нельзя. Спортсмен должен проверять то, что он делает. И врач должен смотреть, разрешенный это препарат или запрещенный.

— Возникла версия о заговоре — слишком это все совпало по времени с фильмом о легкоатлетах и с заседанием совета международной федерации легкой атлетики. Как считаете, это может быть заговор?
— Я спортсмен, живу спокойно, мне трудно судить. Тренируюсь, катаюсь в шоу, занимаюсь семьей. Ответ на этот вопрос должны давать вышестоящие органы. Но я выражаю слова поддержки спортсменам, ребята должны работать дальше и не опускать руки. Это сложный момент, у меня была дисквалификация. Правда, не за допинг, а за поведение. Но пережил, стал соревноваться дальше. Теория заговора… Может быть. А может быть и нет.

«Посоревновался с Фернандесом на четверные»

— Вы вскоре поедете в Израиль с выступлением. Медицинское обследование будет?
— Да. Оно запланировано. Я там делал операции, мне удобно совместить медобследование и выступление.

— Что вам дают туры в спортивном плане?
— Я в основном езжу по миру со своими турами — «Короли на льду», «Снежный король», сейчас делаем новую сказку, «Щелкунчик». Это, конечно, и творчество, и бизнес. Каждый за свою работу должен получать деньги. Чтобы выступать в любых показательных выступлениях, нужно держать себя в форме. Сейчас недавно был тур в Швейцарии, мы там с Хавьером Фернандесом устроили небольшое соревнование по четверным прыжкам, также я делал аксели в три с половиной оборота. Сейчас есть небольшая травма, поэтому в Питере не могу показывать сложных элементов. Не работает левая рука. Получил травму как раз в Швейцарии.

— По мнению известного чешского фигуриста Томаша Вернера, в той форме, в которой вы сейчас находитесь, вы могли бы занять место в тройке на чемпионате Европы.
— Я действительно был очень хорошо готов. На тренировках я делал по четыре четверных прыжка.

— И программу бы выдержали?
— Программа — это другая история. Но программу, если есть элементы, можно накатать. Сейчас нужно посмотреть что у меня произошло с рукой, видимо, защемление нерва.

«Хочу заняться хоккеем. Для себя»

— Не так давно вы приняли участие в хоккейном турнире в Сколково, даже видео выкладывали в соцсетях.
— Да, это был чемпионат по хоккею среди гольфистов, среди гольф-клубов. Участвовало шесть команд, мы заняли третье место. Сыграли плохо. Но я отличился, забил несколько голов, отдавал результативные передачи. Я люблю все виды спорта — и хоккей, и теннис, и гольф, и футбол. Сейчас вылечусь и хочу взять хоккейного тренера, заниматься буду для себя.

— Техника слишком разная, чтобы у вас было преимущество?
— Конечно, и конек разный. Если бы я играл на фигурных коньках, то мне было бы легче. На хоккейных для меня сложнее.

«Вижу себя тренером»

— Сейчас в мужском одиночном катании спортсмены делают все больше четверных прыжков.
— И я считаю, что это здорово. В свое время я делал по два четверных прыжка в одной программе, Тимоти Гейбл делал три. Поэтому то, что происходит сейчас, очень здорово. Ребята задрали планку очень высоко — это и Юдзуру Ханю, и Хавьер Фернандес, и Боян Цзинь.

— Как с ними бороться?
— Делать все то же самое. Только так.

— Как относитесь к тезису о том, что азиатским фигуристам строение тела помогает делать четверные?
— Действительно, строение у них другое. Низкая посадка, они приземляются как кошки. Но это не значит, что с ними невозможно бороться. Я хочу отметить нашего хорошего спортсмена — Михаила Коляду. Он мне очень нравится, и катанием, и прыжками. Есть и другие спортсмены.

— Если бы Михаил Коляда обратился к вам за помощью, что бы ответили?
— Готов ему помочь. Мы обсуждаем эту тему с федерацией.

— Видите себя тренером?
— Конечно. Ко мне обращаются знакомые, просят потренировать детей. И мне нравится. Нравится преодолевать сложности, когда все получается.

— Больше с маленькими?
— Скорее, с теми, кто уже что-то умеет. Но пока не будем об этом, посмотрим, что будет.

— Насколько я знаю, вы должны были отдать на днях сына в теннисную школу Марии Кириленко. Отдали?
— Да. Это, правда, пока не будет его главный вид спорта. Но для развития эти занятия очень важны. Он ходит два раза в неделю. А летом отдадим его в футбол, в Сочи.

— Сыну нравится?
— Конечно. Он вообще ребенок неспокойный, носится как угорелый. Энергии очень много.

www.sovsport.ru