Фигурист Михаил Коляда стал первым за семь лет россиянином, завоевавшим медаль чемпионата мира в мужском одиночном катании. Спортсмен поделился с ТАСС впечатлениями от своего выступления, рассказал о подготовке к турниру, уроках Олимпиады и планах на будущее.

— Поздравляю с первой наградой для мужского одиночного катания за семь лет.

— Да, это просто классно. Давненько такого не было. Очень приятно, что это удалось именно мне.

— Возможно ли было здесь показать результат получше, чем бронза?

— Думаю, да. Я реально понимаю, что мог. Сделав тот же самый ритбергер.

— Это о нем вы думали, когда стучали себе пальцем по голове в конце проката произвольной?

— Именно. Но такое случается. Да, я понимаю, что от меня такие вещи слышать просто несерьезно, но такие ошибки бывают. У меня только одно объяснение – значит надо больше работать.

— Вы упростили короткую программу на чемпионате мира, в итоге цель оправдала средства?

— Да, и я не считаю это неправильным решением. Я все сделал правильно, чтобы хоть как-то уверенней себя чувствовать в произвольной. Я понимал – при чистом исполнении всех элементов — это достаточно большое количество баллов. Вот и все.

— Двукратный бронзовый призер Олимпиад Филипп Канделоро сказал, что ждет от вас четверного лутца, который вы сейчас не стали делать.

— Такие вещи дорогого стоят. Но на самом деле все просто — надо пробовать разные варианты расстановки элементов, так покатать, иначе, и приноровиться.

— За какой элемент сейчас наиболее спокойно?

— Даже не знаю, наверное, тройной лутц. Его я сделаю в любом состоянии.

— Как нужно составлять программы на следующий сезон?

— Еще не знаю, нас ждут изменения в правилах. И от этого будут зависеть наши будущие программы. Как начальство скажет, так и будем катать. Я даже не знаю, какие нововведения нас ждут. Тайна, покрытая мраком. Сократят время программ или нет? Уберут одно вращение? Или дорожку? Никто ничего не знает. Посмотрим.

— На Олимпийских играх вы были не особо общительны с прессой, что это было – защита? Мы мешали собраться?

— Думаю, это было и то, и другое. Психологически там немного тяжелей, чем на обычных соревнованиях. Потому что за неделю четыре проката – это мощно, конечно. Если бы мне сейчас сказали, что через два дня еще короткую программу надо прокатать, а потом через день и произвольную, я бы серьезно подумал – делать это или нет. А поскольку там я знал, что надо, настраивался как мог. В физическом плане я там был на подъеме.

— Давило ли, что на вас делалась ставка на Играх?

— И да, и нет. Опять же я старался об этом вообще не думать, но мысли иногда закрадывались. Это мешало. Значит, надо учиться абстрагироваться.

— С каким чувством сейчас вспоминается Олимпиада?

— Это было классно в любом случае. Вне зависимости от того, как я там выступал. Необычная атмосфера. Мне все очень понравилось, это действительно было классно.

— Еще хотите?

— Еще бы!

— Как вы относитесь к волне критики в адрес ваших программ после Игр? Татьяна Анатольевна Тарасова, например, порекомендовала обратиться за помощью к Алексею Мишину, свою помощь предложил Евгений Плющенко. В принципе, вы к сотрудничеству с кем-то готовы?

— Мысли такие есть, будем обсуждать с тренером. Я не против сотрудничества с новыми специалистами. Мы сотрудничали с Ламбьелем, например. Хороших постановщиков много – поживем — увидим.

— Чему вас научила Олимпиада? Сделали для себя какой-то вывод?

— А вывод очень простой. Слушать надо всех, а поступать так, как я считаю правильным. И не надо бояться ошибиться. Этот страх был всегда. А перфекционизм иногда реально мешает, и я пытаюсь от этого избавиться.

— То есть, чтобы стать чемпионом, перфекционистом быть нельзя?

— Конечно. Я лично именно так считаю.

— Тяжело выступать после всего этого на чемпионате мира, который уже через месяц после Игр?

— Как-то удалось собраться. На короткую программу — так точно. Настраиваться было легче, чем на Игры. Основной фокус был на Олимпиаде, а сейчас — еще один важный хороший старт. Приехал домой, отдохнул немного, потом начал с новыми силами работать. Была встреча с президентом, с губернатором Санкт-Петербурга — очень подняли настроение.

— Не отвлекало?

— Нет, наоборот – заряжало позитивом. В Кремле я сидел в одном зале рядом с нашими хоккеистами, за которых очень болел. Тот случай, когда приходит осознание, что ты среди тех людей, на которых раньше только по телевизору смотрел.

— Смотрели наш победный финал с немцами?

— Конечно. Сильно переживал. На тот момент я уже приехал домой как раз, на наше время еще не перешел, просыпался в пять утра, в шесть. Так что проснулся и первым делом к телевизору. Это было тяжело, конечно. Я не представляю, что там на трибунах творилось.

— Вы давно работете с психологом?

— Лет десять уже.

— Для чего?

— Для всего – и для спорта, и для жизни. Подробностей работы раскрывать не буду.

— Дневник ведете?

— Нет, пока не веду.

— Сколько времени себе дадите на отдых?

— Думаю, что с конца апреля уже возобновлю работу. Мыслей о новых образах пока нет.

— Одиночницы, как Маша Сотскова, например, уже задумываются о таких вещах.

— Ну это же девочки, у них все по-другому. Станислава Константинова уже головой в новой программе. А мне все тщательно нужно обдумать, на душу принять.​

tass.ru