Двукратный чемпион России в мужском одиночном катании Сергей Воронов в межсезонье сменил тренера, перейдя от Николая Морозова к Этери Тутберидзе. Первый публичный выход на лед «обновленного» Воронова не стал успешным: неделю назад на прокатах в Подмосковье он исполнил короткую программу с ошибками. Корреспондент агентства «Р-Спорт» Андрей Симоненко поговорил с фигуристом о том, как он готовится к олимпийскому сезону.

— Сергей, в плане набора формы «поспешаете не торопясь», если судить по первому прокату?

— Да нет, накатываем программы мы много в последнее время. Но первый прокат на зрителях для меня всегда волнителен. Пришло много родных, близких… Тем более олимпийский сезон начинается. Хотел понравиться и зрителям, и самому себе. Собрался я на первый элемент, а потом эмоции захлестнули. В общем, сыроват я еще. Не в плане даже формы, а в плане психологии. Надо еще и еще выступать, потому что на тренировках все монотонно и рутинно, а при зрителях, оказывается, все только начинается. Чем больше будет прокатов на публике, тем больше у меня будет уверенности. Этот прокат, кстати, не был запланирован. Мне всего за день до выхода на лед сказали, что я должен выступить. Но оно, кстати, и лучше, спонтанная смена обстановки положительно на меня влияет.

— Как вам работается с новым тренером? Удалось адаптироваться, найти точки соприкосновения?

— Этери Георгиевна человек для меня, конечно, абсолютно новый. Хотя я с ней работал дня два, еще когда тренировался у Морозова, в отсутствие Николая Александровича. Для меня уже тогда все было очень ново и неординарно. А потом я перешел к ней в группу. У нее из взрослых тренируется только Юля (Липницкая), да и та намного младше меня — поэтому ей, думаю, было поначалу тяжело со мной. Никогда у нее не было такого взрослого спортсмена. А к каждому спортсмену нужен собственный подход. Но она, думаю, смогла найти ко мне ключик. Мне же поначалу было тяжело вот в каком плане: маленькие катают программы каждый день, а для меня это было в новинку. Очень тяжело, в первую очередь, физически. Но я не жаловался, не ныл, старался все преодолевать и этот барьер перешагнул. И сейчас, перед началом сезона, у меня практически на каждой тренировке есть прокат целиком: либо короткой, либо произвольной программы.

— Вы покинули группу Морозова, некоторое время находились в свободном полете. Как возник вариант с Тутберидзе?

— Я позвонил Татьяне Анатольевне Тарасовой. Спасибо ей большое, она мне очень помогла — и с программами, и с выбором тренера. Мы с ней неоднократно встречались, обсуждали варианты, и в итоге пришли к общему мнению, что Этери Георгиевна была бы очень хорошим вариантом. И слава богу, что Этери Георгиевна заинтересовалась и дала согласие со мной поработать.

— Что в работе после смены тренеров изменилось в первую очередь?

— Я думаю, сравнивать тренеров, наверное, некрасиво и даже глупо. В принципе, не нужно этого делать. У каждого подход разный. Если же просто рассказывать о нашей работе, то Этери Георгиевна старается охватить все. С нами работает тренер по скольжению, она проводит с нами постоянные занятия по ОФП, заминки. Она такой человек, который хочет везде все успеть. Это, думаю, очень хорошо, она молодая женщина, живет работой. И когда человек — фанат своего дела, то это просто здорово. Ее южный темперамент иногда перехлестывает. Когда у кого-то что-то не получается, она переживает — и эмоции ее переполняют. Но я к этому привык, если честно, я живу с девушкой, у которой тоже южный характер. И я как меж двух огней (смеется). Но это хорошо, они мне очень помогают. И с третьей стороны, конечно, помогает мама. С едой, например: сейчас тренируемся далеко от дома, но еда все равно присутствует. Я хоть и взрослый, но нуждаюсь в уходе (смеется).

— Над какой стороной вашего катания в основном сейчас работаете?

— Мне хочется поменять общий образ. У каждого спортсмена есть какой-то ярлык, под которым его воспринимают. Мне хочется предстать в ином качестве. Чтобы меня ценили в плане катания, в плане, так скажем, фигурной эрудированности. Еще процесс, конечно, далеко не закончен, но я к этому стремлюсь. Короткая программа, например, у меня получилась совсем не такой, как в прошлом году. Она зажигательная, но я совершенно по-другому ее чувствую. И зрителям это, мне кажется, нравится.

— Тарасова ставила вам программы в это межсезонье?

— Нет, она мне нашла музыку для короткой программы и посоветовала постановщиков: Ирину Жук и Александра Свинина. Для произвольной она мне посоветовала постановщика Илью Авербуха и одобрила музыку, которую мы выбрали.

— Какие планы после сочинских прокатов?

— Я думаю, поеду либо в Оберстдорф, либо на «Финляндия Трофи». До Гран-при нужно пару раз стартовать, проверить себя. Понять, как меня воспринимают на международном уровне.

— В олимпийской команде у нас только одно место для представителя мужского одиночного катания. Бороться за него будут многие, вы не исключение. Какие аргументы собираетесь предъявить, чтобы доказать, что достойны поехать на Олимпиаду?

— Я думаю, доказать это можно только стабильным катанием на соревнованиях. Выходить внаглую — и делать все. Кататься прежде всего в свое удовольствие. Если получать кайф на льду, то хорошо будет не только мне, но и всем остальным. Если человек хорошо катается, на него приятно смотреть. Все окружающие не слепые, все разбираются, понимают, кто на что способен. Прыгать и делать все остальное умеют все, а на Олимпиаду поедет тот, у кого нервы крепче, кто будет чуточку удачливее других — и у кого, конечно, будет все в порядке со здоровьем.

rsport.ru