Российская фигуристка Станислава Константинова в свои 18 лет выглядит опытнее многих более юных подруг по команде, но, тем не менее, этап Гран-при в Хельсинки на прошлой неделе стал первым турниром серии в ее карьере. Ученица Валентины Чеботаревой, тренирующаяся в Академии фигурного катания Санкт-Петербурга, выиграла на этом этапе серебро и рассказала в интервью выпускающему редактору РИА Новости Андрею Симоненко, какой метод помогает ей хорошо кататься, поделилась своими детективными способностями, а также перечислила, чем бы могла заниматься, если бы не спорт.

«Чтобы хорошо кататься, надо отключать мозг»

— На этапе Гран-при в Финляндии вы не слишком удачно исполнили короткую программу, а потом блестяще откатали произвольную. Причем такое с вами случалось и в прошлом сезоне, и даже, кажется, не раз. Есть ли тут какая-то закономерность?

— Закономерности нет, но есть логика. Хорошая произвольная программа удается, когда ты понимаешь, что от тебя уже ничего не зависит, и ты просто должен сделать свою работу. Выключить мозг и показать все, на что способен. Как говорит мой тренер, кататься наотмашь. Психолог, с которым мы с прошлого сезона работаем, называет это так — кататься с песней в сердце.

— Петь про себя во время катания?

— Нет, кататься с легким сердцем, с легкой душой, для зрителей. Расправить крылья.

— Это красивые формулировки. А метод, как этого добиться, есть? Подумать о чем-то, например?

— Для меня этот метод заключается в том, что надо отключить мозг. Я долго пыталась к этому прийти. Мешали какие-то помарки, ошибки, спотыкания. И пришла.

— Как это сделать? Я даже перед сном не могу отключить мозг.

— Настраиваться, контролировать себя, держать в правильном состоянии.

— А что сделать, чтобы это получалось в короткой программе? Как-то искусственно разозлить себя накануне?

— Сама не знаю. Я короткую программу на тренировках катаю не то чтобы как разминку, но абсолютно без всяких затруднений. Могу даже откатать ее несколько раз. Так что, надеюсь, на следующие старты удастся настроиться и показать обе программы, как они должны выглядеть.

— Прочитал в одном из интервью, что вам всегда на льду мешала природная скромность.

— Это даже не скромность, это называется отсутствие наглости. Нужно чувствовать себя намного увереннее, чем я есть на самом деле. И не бояться себя так чувствовать. В этом сезоне я немножко отпустила ситуацию, перестала себя так сильно ругать, как в прошлые годы. Ни к чему хорошему это не приводит. Себя нужно полюбить. И принять свои плохие результаты. Потому что это часть человека, часть того, что с ним было. Я это поняла после чемпионата мира в Милане. Мне было очень тяжело, я не хотела об этом думать, не хотела это вспоминать. Но потом поняла, что это буду не я, если вычеркну это из своей памяти.

— Но если вы будете прививать себе искусственные черты, ту же наглость, это тоже будете не вы.

— Нет, я не строю из себя кого-то. Стараюсь вести себя так, как мне нравится. Что я чувствую, что я должна сказать, что должна надеть — то и делаю. Поступаю по зову сердца, а не загоняю себя в какие-то рамки.

«Прочитала почти всю Агату Кристи»

— Вы поздно пришли в фигурное катание?

— Да, в семь лет — это очень поздно. И в Академию фигурного катания я пришла не сразу, поначалу занималась в группе здоровья. Пришли избавиться от насморка. А потом как-то все закрутилось, понеслось… Спасибо Валентине Михайловне, что она меня взяла, увидела во мне что-то… Я ей очень благодарна, потому что многие тренеры в Академии меня просто не взяли.

— Ваши цитаты из микст-зоны и интервью редактировать практически не надо, вы говорите готовым текстом. Попробую угадать, что вы хорошо учились.

— Поскольку я поздно пришла в фигурное катание, то об учебе никогда не забывала. Я ходила в художественную школу, со мной очень много занимались в разных образовательных лагерях. Много со мной работала бабушка, много работали родители. Семья у нас спортивная, мой папа — чемпион СНГ по карате, у него черный пояс, мама — кандидат в мастера спорта по художественной гимнастике и по легкой атлетике. Папа — очень начитанный человек, с детства он общался со мной очень по-взрослому. Никогда не поддавался ни в каких играх, мы с ним часто обсуждали интересные не по возрасту темы.

— За пределами льда у вас наверняка масса интересов, и это не сериалы.

— Ну, без сериалов никуда. Я даже не сосчитаю, сколько сериалов, мультиков, шоу я пересмотрела за свою жизнь. И даже не знаю, стыдиться мне этого, или это повод для гордости (улыбается). Увлекаюсь, конечно, очень многим. Слушаю музыку, абсолютно разную. Постоянно читаю. Поскольку в прошлом году я сдавала ЕГЭ, больше делала упор на классику, но вообще прочитала практически всю Агату Кристи.

— Тогда вы поймете мою печаль — приду в магазин, начну листать Агату Кристи, и понимаю, что знаю, кто убийца. Потому что тоже почти все прочитал.

— Может быть, это странно, но начала увлекаться Агатой Кристи я лет в 13 и годам к 15 все и прочитала.

— Мне всегда нравилось искать по ходу ее книг те подсказки, которые она дает. Там же всегда, если внимательно читать, можно догадаться, кто преступник.

— Это да. И сейчас, если я читаю какой-нибудь детектив, то могу практически безошибочно назвать убийцу. Наверное, это опыт.

— Дедуктивный метод вам близок, значит.

— И еще у меня есть интуиция. Вообще я люблю детективы. Это мое хобби. И смотреть, и читать.

«Буду пробовать тройной аксель»

— Общаясь со спортсменами, я сделал вывод, что они, по большому счету, делятся на две категории по отношению к тренировочному процессу. Кто-то все время думает о том, что делает. А кто-то беспрекословно выполняет указания тренера и не размышляет, нужно это или нет, правильно или неправильно.

— Я, наверное, что-то среднее. Потому что самое главное — доверять тренеру, человеку, с которым ты работаешь. И беспрекословно его слушать. Но я также многое обдумываю, предлагаю свои идеи для тренировок, программ, музыки, костюмов, элементов, шагов, построения каких-то интересных упражнений. У нас получается очень интересная работа. С одной стороны, могу положиться на свою команду, но при этом внести что-то свое.

— Вы смотрите на других фигуристов?

— Конечно, смотрю практически все этапы Гран-при, стараюсь в прямом эфире, когда это не совпадает с тренировками, конечно. Всегда болею за наших.

— Выводы можете сделать какие-то?

— Обязательно. Вдохновляюсь успехом других, да и подстегивает это меня немножко.

— А подсмотреть что-то?

— Вряд ли. Стараюсь придумывать что-то свое.

— Фигуристов прошлого пересматриваете?

— Бывают вечера, когда я просто беру планшет и начинаю смотреть какие-то выступления. Или конкурентов, или просто знаменитостей. Часто пересматриваю выступление Каролины Костнер в короткой программе на Олимпиаде в Сочи. И «Болеро» ее. Еще очень люблю программу Эшли Вагнер «Sweet Dreams». Это моя любимая ее программа. Энергетика потрясающая. Это очень вдохновляет. Не то чтобы менять себя, но становиться лучше со всех сторон.

— Насколько помню, Костнер говорила, что поднять зал для нее важнее, чем выиграть медаль.

— Для меня, как бы банально это ни звучало, главное — получить удовольствие. А удовольствие можно получить, только сделав все элементы.

— Елизавета Туктамышева сказала, что в 21 год в фигурном катании она себя чувствует, как 40-летняя женщина в обычной жизни. Как вы относитесь к тому, что фигурное катание молодеет?

— Очень положительно. Фигурное катание развивается, девочки пробуют четверные прыжки. Все с каждым годом усложняется. Конечно, конкуренция растет, но если бы ее не было, то было бы неинтересно. Иногда, конечно, накатывает паника — особенно когда что-то идет не по плану, но я могу быстро взять себя в руки и сказать себе: почему они могут, а я нет?

— Потому что они дети, и им четверные выучить проще, чем вам.

— Нужно пробовать, нет ничего невозможного. Каждый человек может своей работой свернуть горы.

— То есть у вас есть конкретный план?

— Я, наверное, не буду ударяться в разучивание четверных. Тройной аксель пробовать буду, над этим работаем, в планах есть. Но пока хочется делать упор на стабильность, на вторую оценку и качественное исполнение прыжков. Не так, чтобы «хорошо, что выехал», а чтобы все сказали «вау».

— Паника ли накатывает — или мысли о том, чем еще, помимо фигурного катания, вы можете заниматься?

— Мысль о том, что, кроме фигурного катания, я много что могу делать, помогает. Я люблю моду. Я люблю журналистику. Я люблю рисовать. Я люблю ставить программы, кататься в показательных. Но если мне фигурное катание нравится — почему я не могу кататься?

— Писать не пробовали?

— Для себя — нет, а в школе сочинения давались очень легко.

— Планы по дальнейшей учебе есть?

— Пока учусь в университете имени Лесгафта на тренера, пытаюсь встроиться в рабочий процесс. Потому что очень тяжело все вместе совмещать. Я отдаю предпочтение тренировкам. Хотя у меня бывают дни, когда я могу посетить университет, понимаю, что на тренировку сил не останется. А на данный момент мне важнее приходить в форму и становиться лучше. Каждый вечер я пишу конспекты, занимаюсь учебой, но университет находится очень далеко, и у меня физически не получается туда ездить хотя бы несколько раз в неделю.

— Тренером себя в будущем видите?

— Возможно, когда-нибудь. Пока об этом не думала. Сейчас больше привлекают постановки, но понимаю, что нужна профессия.

— Нервная очень работа.

— Да, и меня это беспокоит, потому что я очень требовательный человек и к себе, и к другим. Со мной, наверное, непросто работать, непросто ужиться. Но надеюсь, когда-нибудь из этого что-то получится.

rsport.ria.ru