16-летняя российская фигуристка Юлия Антипова, у которой было диагностировано заболевание «анорексия», продолжает лечение в Детском медицинском центре «Шнайдер» в Тель-Авиве (Израиль). О ходе своего восстановления Юлия Антипова рассказала – в первом после начала все этой истории интервью.

— Спасибо, чувствую себя нормальное, — улыбнулась Юлия Антипова. – Ощущаю прилив сил, вернулось позитивное отношение к спорту. Месяц назад я даже думать не хотела о спорте, не говоря уже о возвращении к спортивным занятиям, а после завершения трети курса лечения в Детском центре «Шнайдер» начала скучать по льду. Это добрый знак! Также очень скучаю по Москве, по снегу, по нашей суровой зиме. В Израиле сейчас очень тепло, температура выше 20 градусов.

— Как вам лечение в Израиле?
— Самый сложный период завершился. В самом начале мне пришлось выдержать тяжелые процедуры. Сейчас идёт вторая часть лечения, которая существенно отличается от первой. В первой основная миссия возлагалась на персонал центра, а в настоящее время большую степень усилий преодолеваем мы – я и мои соседи по «коммунальной квартире», которые также проходят курс лечения в специальном отделении больницы (но, естественно, под присмотром медицинского персонала).

— Тяжело проходит второй этап лечения?
— И да, и нет. Многое построено на активизации процессов самодисциплины, самоконтроля, строгого соблюдения распорядка дня, режима питания, активной деятельности и отдыха. Все четко соответствует разработанной специалистами центра многоуровневой системе. Первый, нулевой, уровень – самый жесткий, на нём больше всего ограничений. И по общению с родными, как по телефону, так и лично. Выходить из квартиры вообще запрещено. Но мне сделали поблажку – засчитали первый этап лечения за нулевой уровень. Поэтому я сразу перешла на первый уровень. Здесь также находится группа детей и подростков, которые имеют различные нарушения пищевого поведения. Они вместе едят, общаются, занимаются и зарабатывают баллы, которые позволяют перейти на следующий уровень лечения. Обычно, всем детям, которые проходят лечение по этой программе, разрешено видеть своих родителей всего два раза в неделю по часу. Но так как в моей группе по-русски говорит только ещё одна девочка, и то не очень хорошо, для меня сделали исключение – разрешили видеться с родителями два часа в день. Один час – находясь в отделении, второй – на прогулке по внутреннему двору медицинского центра. По выходным дням один час прогулки можно проводить вне территории больницы. Всего на втором этап – пять уровней, и моя задача – выйти на пятый, главный уровень, когда в центр можно приходить два раза в неделю на несколько часов. Этот заключительный, «смешанный» уровень обеспечит плавный переход к завершающему этапу лечения – процессу реабилитации и возвращения к полноценной жизни.

— А кто ваши соседи? Какие бытовые условия?
— Организовано тут всё очень хорошо! А соседи – 10 детей и подростков, которые, как я уже сказала, имеют различные нарушения пищевого поведения. В Москве с моим диагнозом я бы находилась одна, а здесь рядом живут девочки, страдающие анорексией, ожирением или какими-то другими проблемами. В нашей дружной квартире три спальни. Комната отдыха, где можно в строго определенное время посмотреть телевизор. Интернет здесь специально отключен, общение по телефону тоже ограничено. Просторный класс, где мы учимся. И кухня.

— Сами готовите обеды?
— Нет, питание строго контролируют врачи разной специализации. Сначала со мной провёл беседу диетолог, потом для меня разработали специальное меню – с учетом моих вкусовых пристрастий. Живём мы по расписанию, от которого нельзя отступать ни на минуту. Даже питание расписано по минутам – как начало, так и завершение. И при этом съесть или выпить надо всё до последней крошки или капли. В случае даже незначительной задержки по времени или наличия несъеденной пищи применяются санкции – в виде лишения прав на свидание или телефонное общение с родными.

— Сколько раз в день питаетесь?
— У нас шестиразовое питание. 8.00 – завтрак, 10.30 – второй завтрак, 12.30 – обед, 15.30 – полдник. 17.30 – ужин, 21.30 – ужин на ночь.

— И вы справляетесь с жесткими требованиями в плане питания?
— Да! У меня нет ни единого нарушения, я сравнительно легко переношу эту жесткую систему.

— Что входит в ваш рацион?
— Питаюсь много и полноценно. Ем творог, сметану, йогурты, яйца, куриные фрикадельки, тунец, картофель, хлеб, кексы. Пища, богатая и белками, и жирами, и углеводами.

— И как аппетит?
— Всё съедаю (улыбается). Ничего не оставляю ни себе на потом, ни другу, ни врагу – если вспоминать известную поговорку.

— А как решается болезненная для вас тема принятия жидкости? Пьете что-нибудь?
— Каждый день выпиваю литр молока. И 200 мл воды.

— А как ваша привычка съедать на ночь плитку шоколада?
— Родители по согласованию с диетологом покупают мне шоколад. Я каждый день съедаю плитку шоколада 100 г, разделяя её на несколько равномерных кусочков в дополнение к приему пищи. В том числе, и последнему.

— А как выглядит расписание дня?
— С 9.00 по 15.00 под руководством опытных педагогов учимся, чередуя школьные предметы с так называемой развлекательной программой. Рисуем, лепим, музицируем на арфе и других инструментах, фотографируем. После школьных занятий и полдника мы занимаемся насущными делами: кто-то готовит домашние уроки, кто-то делает поделки, кто-то смотрит телевизор и так далее.

— Учитесь по местным учебникам?
— Нет, родители купили учебные пособия и материалы по нашей, российской общеобразовательной программе. Также я усиленно изучаю английский язык, занимаюсь минимум два раза в неделю.

— Проблем в общении с соседями из-за языкового барьера нет?
— Нет, я ведь немного владею английским, есть девочки из семей иммигрантов из бывшего СССР, немного знающие русский. При особой необходимости можно обратиться к помощи переводчика.

— А в какое время общаетесь с родителями?
— В вечернее время, с 18.30 до 20.30. Сначала общаемся в помещении, потом выходим во внутренний двор. И уже после прогулки и последнего ужина – отбой. Я сразу отключаюсь, высыпаюсь хорошо.

— Вам выпало тяжелое испытание анорексией. Есть, что посоветовать юным спортсменкам – гимнасткам, фигуристкам?
— Хочу подчеркнуть, что обвинять кого-либо в моей болезни я не собираюсь. И не понимаю, как кто-то может осуждать моих родителей. Они сделали всё возможное и невозможное для моего спасения, добились организации качественного лечения в Израиле, где за короткий срок меня в буквальном смысле слова подняли на ноги. А юным спортсменкам у меня одно пожелание – жестко контролируйте свой вес, не допускайте никакого искусственного снижения весовых кондиций. А если на вас идёт давление со стороны тренера, немедленно прекращайте сотрудничество. Только врачи-эндокринологи и диетологи могут дать верный совет. А победить можно другим путём – может быть, более долгим и трудоёмким, но и более грамотным, более гуманным, более мощным. Что это возможно, не раз доказывала всем нам Татьяна Тарасова, которая включает в программу подготовки спортсменов важную составляющую – здоровое питание, в котором она участвует лично. Это позволил Татьяне Анатольевне подготовить целую плеяду олимпийских чемпионов.

— Вы ожидали такой многочисленной реакции на сообщение о вашей болезни?
— Признаюсь, была приятно удивлена таким огромным вниманием со стороны простых людей, любителей фигурного катания. Это вселяло в меня дополнительные силы и дало мощный заряд уверенности в моем выздоровлении.

— Хотите что-то пожелать участникам сборной России по фигурному катанию?
— Сейчас лидеры нашей команды готовятся к финалу Гран-при. Поэтому я хочу пожелать им хорошего катания и отличного настроения. И главное, конечно – здоровья!

— Вы сами вернетесь в спорт высших достижений?
— Месяц назад мой ответ был четким: нет. Сейчас я однозначно ответить уже не готова. Скажу так: своего возвращения в большой спорт не исключаю.

allsportinfo.ru