Многократный призер чемпионатов Европы в парном катании Юрий Ларионов рассказал о том, что сегодня происходит в его жизни, и в связи с Днем защитника Отечества вспомнил об интересных моментах своей службы в армии.

«Окончательного решения для себя не принял»

— Юра, на финале Кубка России вы выводили пары в качестве тренера. Можно ли говорить о том, что вы окончательно решили для себя, чем заниматься?

— Конечно, мысли о спорте одолевают. Каждый день думаешь об этом, живешь этим, и до сих пор все это не отпускает, потому что еще хочется, еще можется, чувствую в себе силы. Посмотрим. Как говорится, чем черт не шутит.

Если говорить о сегодняшнем дне, то я тренирую несколько пар. Под моим началом два юниорских дуэта, которые начали с нуля. Они катаются всего 4-5 месяцев. Один партнер раньше был у Арины Ушаковой, так что имеет представление о парном катании. Остальные ребята, можно сказать, только осваиваются. На следующий год, надеюсь, будем стартовать. Сейчас учим элементы. Скоро приступим к постановкам программ. Одна пара Дарья Лобода и Даниил Паркман, другая Елизавета Чепурина и Сергей Ивин. Плюс взрослые ребята Арина Чернявская – Антонио Соуза-Кордейру, которые с того сезона катаются у меня.

— Что открыли в себе как тренер?

— Поменялось мировоззрение в плане того, как подходить к тренировочному процессу. В реальности это не так трудно, как казалось, когда мы сами выступали. Когда ты спортсмен, то по-другому смотришь на ситуацию, себя не видишь со стороны и хочется все выплеснуть сразу и сделать на максимуме. Но на деле, это не всегда дает стопроцентный результат. Наоборот, когда ты сдержаннее, все выполняешь технично, не выпрыгиваешь из штанов, то пользы больше. Одна из главных задач тренера донести это до спортсменов. Но в этом-то, как раз и заключается сложность. То же самое пытались донести и до меня. Но так как мы в душе максималисты и все время хотим выложиться на сто процентов, каждый день приходим на тренировку и стараемся сделать лучше, чем вчера, где-то покорить свой результат, подняться на ступеньку выше, то это в каких-то случаях и мешает.

— Вы продолжаете тренироваться?

— Понемногу. Пробовал выступать в шоу Ильи Авербуха, чтобы понять, смогу или не смогу кататься с такой травмой, какая у меня была. И, как оказалось, особого труда не составило, с большими трудностями не столкнулся. Год прошел, отдохнул, сил поднабрался. Единственное, что во время репетиций в шоу ногу подвернул, случилась нелепая травма, из-за чего не смог продолжить.

Но это, так сказать, просто пробный вариант. Нина Михайловна (Мозер – прим.) видит во мне тренера, хочет, чтобы все получилось, да и на самом деле прогресс есть. Она приходит к нам на тренировки, отмечает какие-то моменты, делает замечания. Но в целом, как мне представляется, она довольна моей работой.

«В шесть утра подъем, пробежка, зарядка, полигон»

— Вы год служили в армии. Вспоминаете, как это было?

— С годами все трудности забываются, и в памяти остается только хорошее, какие-то курьезные моменты.

— На общих основаниях призвали в армию?

— У меня был год свободный, я не выступал, и чтобы время не терять даром и не было «хвостов», решил отдать долг Родине, отслужить в армии. Договорились, что как спортсмен службу буду проходить в спортроте у нас в Перми. В этом городе я тогда тренировался. Но вышло так, что меня отправили в Челябинск в воинскую часть. Планировалось, что я приму Присягу, и меня переведут обратно в Пермь, чтобы я имел возможность продолжать тренировки. Но организовались какие-то проблемы с документами, из-за чего я пробыл в части четыре месяца. Отслужил по-честному, как надо. Когда меня, в конце концов, переводили в Пермь, то было даже немного обидно, потому что мне вот-вот должны были присвоить звание младшего сержанта. А так остался рядовым.

— То есть это были не краткосрочные сборы, а нормальная служба?

— Да, самое сложное прошел. Курс молодого бойца. С выездами, переездами, оружием, касками… Нормально! В шесть утра подъем, пробежка, зарядка, полигон! Сейчас, конечно, спокойно и даже весело могу вспоминать, а тогда переживал, потому что очень хотел тренироваться.

— В обычной части такой возможности, конечно, не было.

— В первое время вообще пришлось забыть о фигурном катании, о спорте. Затем, когда понял, как жить в армии, начал придумывать, как выходить из ситуации. Просыпался раньше всех, докладывал, что я дневальный по спортзалу, приходил в спортзал и там делал свою работу. Бегал, подкачивался, чем-то еще занимался. Так как я зимой попал в часть, меня попросили заливать лед, делать разметки, потому что на катке проходили разные соревнования по хоккею с шайбой и мячом, другие.

Но дело не ограничивалось моим видом спорта. Наш командир прознал, что я спортсмен и постоянно выдергивал меня не только для участия в соревнованиях, но и конкурсах самодеятельности. Например, помню, отправили на турнир по гиревому спорту. Пришлось с ходу все осваивать.

«Коньки же хоккейные!.. А какая тебе разница?»

— А как это вязалось с фигурным катанием?

— Никак. Но гири были только цветочки. Затем объявили акробатический конкурс. Привели в спортзал, где лежали маты, и я научился сальто крутить, что-то еще исполнять. На роликах после выступал. Мы мюзикл делали с отдельными вокальными, танцевальными и акробатическими номерами. Постановку осуществлял режиссер из местного театра драмы и балета. Раньше он тоже в этой части служил. С тех пор каждый год приходил и помогал с постановками, приводил учащихся из балетной школы. У меня был сольный номер: я катался на роликах, а девочка танцевала на пуантах. Мы с ней поддержки делали…

— Просто фильм «Карнавал».

— Ну да, что-то в этом роде. А один раз как-то вечером после отбоя случай приключился. Я еще не спал, потому что плохо засыпал, из-за бессонницы любил смотреть в окно. Нам повезло, что часть стояла в центре города – дома, окна, люди… Смотришь, и кажется будто дома, когда лежишь вечером, о чем-то мечтаешь…

И тут залетает капитан: «Рядовой Ларионов, подъем!» Я говорю: «Что случилось?» Он: «К телефону». Подбегаю, беру трубку и как в жизни: «Алё». А мне: «Какое «алё»? Как ты разговариваешь? Ты в армии или нет?» Извинился, представился, как положено, после чего услышал: «Ты, говорят, у нас фигурист знаменитый? Завтра хочу видеть тебя в 8 утра на льду». И гудки. Я толком ничего не понял. Посмеялся. Да и капитан успокоил, мол, завтра все забудется. Но, оказалось, нет. На следующее утро приносят мне коньки. Я говорю: «Они же хоккейные». А мне: «Какая тебе разница». Делать нечего, вышел на лед. Командир приходит, посмотрел, сделал вид, что разбирается в фигурном катании, попросил показать прыжки. А как на хоккейных прыгать? Ну я выполнил перекидной. Он доволен остался. Говорит: «Партнершу зови, будешь здесь тренироваться». Все мои аргументы, что я на другом уровне выступаю, его не убедили. Обрадовал, что комиссия скоро приедет, поэтому мне нужно будет подготовить показательные номера. Но, слава богу, пронесло!..

— Если отбросить все эти моменты, что дала служба в армии?

— Не могу сравнить, что происходит в других частях. Мне можно сказать, повезло, потому что во время службы по большому счету я был занят творческой деятельностью. Конечно, не думал, не гадал, что такое может происходить в армейских частях. Но скучать мне точно не приходилось. А если серьезно, то эти месяцы даром не прошли. После такой службы я уже ничего не боялся, брался за любое новое начинание. Кстати, это и в тренерской работе помогло.

www.fsrussia.ru